Аннотация
Потом Оби-Ван долго думал, что именно стало той последней соломинкой, сломавшей спину банты.
Поначалу он решил, что это был разговор, произошедший перед посвящением Энакина в рыцари.
Они шли по коридору в Зал Совета, медленно, потому что Кеноби еще не до конца оправился от нежного гостеприимства Вентресс. Энакин фонтанировал словами и эмоциями, не зная, что происходит, а Оби-Ван неторопливо ковылял, пытаясь представить это как исполненную достоинства походку, и слабо морщился от боли, разрывающей голову на части.
Потом Оби-Ван долго думал, что именно стало той последней соломинкой, сломавшей спину банты.
Поначалу он решил, что это был разговор, произошедший перед посвящением Энакина в рыцари.
Они шли по коридору в Зал Совета, медленно, потому что Кеноби еще не до конца оправился от нежного гостеприимства Вентресс. Энакин фонтанировал словами и эмоциями, не зная, что происходит, а Оби-Ван неторопливо ковылял, пытаясь представить это как исполненную достоинства походку, и слабо морщился от боли, разрывающей голову на части.