Книги из серии "Обожженные зоной"

Нетесова Эльмира Анатольевна
  • — Нет, я лучше закушу, а то кишка с кишкой начинает задушевный разговор. — Идет, ты сейчас немного подкрепись и съезди в Рождествено…Не забыл дорогу? — Да, по-моему, тут всего одна и есть. — Встретишь на автобусной остановке нужных нам людей…хирурга Блузмана и моего шефа…Таллера… Такой длинноногий журавль с брежневскими бровями…щегольские усики… Потом мы с тобой посидим, покалякаем и ты расскажешь какими судьбами оказался в Москве и в том самом месте и в то самое время, когда Брода собирались…

  • Тихон хохотал вместе со всеми, слушая Дашкину брань. А в душе ненавидел ее за это. Все же женщина. Зачем же собачиться, прикрываясь сожительством с ним, собственной слабостью и грязным языком? Ночами вспоминал другую. Далекую, полузабытую, получу- жую. Какая она теперь, та хрупкая девчушка, ставшая его женой на третьем курсе института? В тот год он получил диплом инженера-строителя, а она должна была стать врачом. И стала. Педиатром. Но уже после войны. Без него вырастила двойню. Сыновья так…

  • от нее сбежал к педерастам. Теперь ходит по городу в колготках с накрашенными губами. И задницу отрастил толще вашей, — указал на учительницу. Та в обморок упала. По зоологии спросили его. Ну, тут и вовсе! Он о ночных мотыльках такое подрассказал, учительница до сих пор стыдится в класс войти, заикаться стала. Антон наслышан, что ночными бабочками зовут путанок. О них он знает много. Учительница и сотой доли не слышала. Зареклась его к доске вызывать. А на русском отчебучил… Классную руководительницу…

  • С девками был обходительнее. Но часто безуспешно. Зная его методы, те тут же подсаживались к своим дружкам. И тут, помимо зуботычин, мог в свалке получить и «перо» в бок. Чужая «малина» жалеть не будет. Потом разберись, кто пустил в ход финач? Филин не привязался сердцем ни к одной. Единожды утешившись, тут же забывал. Для фартового это было золотое качество. Но зато на дело никогда не ходил с теми, кого мало знал. Предпочитал давних, старых кентов. И особо уважал его, Дядю. Григорий…

  • — Ишь, лярва дурная! Мозги посеяла вконец? Я тебе припомню, как надо выходить к гостям! А ну! Марш в хазу! И нарисуйся, как полагается мамзели! — потребовал твердо. Капка глянула на отца, на фартовых. Никто за нее и не подумал вступиться, замолвить слово. И Задрыга ушла в дом, давясь слезами. Но уже через несколько минут, умытая и причесанная, она вошла в гостиную, тихо отворив дверь. Сделав общий реверанс, изобразила полуулыбку и подошла к отцу плавно, слегка поклонившись, обняла крутую…

  • — Хоть убей, не скажу… Получив пару увесистых пощечин, сел на койку молча, отвернувшись от Герасима. — Слушай, ты, гнида, если не скажешь, зачем брал бабки, я не только тебя, а всю твою кодлу достану и выверну наизнанку. Я заставлю трехать всех! — Рявкнул так, что Борька поверил и сжался в комок — маленький, дрожащий. — Я больше не буду! — послышалось жалобное. Пацан смотрел на Герасима большими глазами и не знал, куда спрятаться от лохматого громадного мужика, похожего…

  • Кузьма трудно встал. Все тело черное от побоев. Видно, на сапоги его взяли. Но за что? «Пойти узнать? А стоит ли? Небось подумали — откинулся. Коль живым нарисуюсь — доканают. Лучше не соваться в хазу самому», — решил мальчишка. Он сидел на лавке измятым, истерзанным, усталым комком. Он впервые понял, что не нужен никому, даже самому себе. И Кузьма почувствовал отвращение к жизни. Пацан не мог пошевелить даже головой, болели спина и шея. И память отказала. За что его выбросили? — Эй,…

  • — Иди, дура! — подтолкнула к кормушке и спросила: — Это где ж она его сыскала? Уж не на погосте ли? — На дороге он лежал… — Кто-то обронил. А поднять поленился, — рассмеялась Стешка. И, взяв хомут из рук Николая, повесила на крюк. — Он меня от разбойников сберег. Мальцы напали. С ножиками. Деньги хотели. Меня с телеги выкинули. Если бы не Миколай, в куски изрезали б. Он за меня вступился. А они даже Шурку ножами попороть грозились. Но спутались мужука. В кусты…

  • Чирий! На хер тебе она? Ведь полно прикольных метелок! С ними хоть куда! Она на кой? — трезвели от удивления. Прирожденная щипачка! Я косел от нее! Она всех переплюнет! Если темню — сдохну! Она у нас останется. С нами будет. Кучеряво задышим! Немножко подшлифуем и все! Надо ее научить махаться, вешать лапшу лохам на уши, и тогда прибарахпим ее, выпустим на охоту… Нет! Я торчу от этой мокрожопой! Как классно она накалывала торгашей! — рассказал о знакомстве с Катькой на базаре под громкий…

  • — Ирина, чем тебя обидели люди? Неужели из-за одного гада возненавидела всех? — Ванюшка, какой чудной! Ты, наверное, вспоминать будешь, когда я улечу? А знаешь, если ты вынесешь кусочек хлеба, наверное, став голубкой, возьму у тебя с руки. Чего тебя бояться? Да и ты не прогонишь, узнаешь меня в птице. — Нет, Ирина! Не надо, не улетай! Живи человеческой жизнью! — испугался Петухов, на минуту представив, что станет с бабой, сигани она с высоты. — Доктор, а на что мне…

  • — Отдохни дома. За выходные все пройдет. Ни одного синяка не останется. А и нам завтра снова телефон включат. Была я на станции. Устроила им разгон! Пообещали исправить недоразумение, — улыбалась жена победно. Василий стоит у окна, смотрит на улицу. Здесь ему знаком всякий дом, каждый человек. Тут он мог пройти с завязанными глазами в любую погоду, не боясь опереться ни на дерево, ни на забор. Он мог войти к любому соседу запросто. Но только не теперь… Здесь, в этом доме, он родился и вырос,…

  • А в центре базы в отместку за это предостережение девчата нечто похожее на снежный домик сообразили с надписью «Вытрезвитель». И рисунок примостили на двери: в бутылке — геолог. С отбойным молотком пробивается наружу. Конечно, это — шутки холостяков. Семейные готовились к празднику основательно. Женщины мужьям костюмы, рубашки наглаживали. Хоть раз в году увидят своих мужчин прежними — как в молодости. В окно геологичка видна. Расстроенная. Хотела на праздник явиться нарядной. А в рюкзаке — ни…

  • — А ты куда свалил? — спросила Капка. — А я в дело смылся! — В какое? — не верила Задрыга. — Пархатого тряхнули. Он, козел лохмоногий, аборты дома делал. Мы его накрыли враз. Как возникли втроем, он сам чуть не родил. Мы его за хобот. Давай бабки, падла! Не то пасть до жопы порвем! Он нам из клифта пару стольников выдавил. Не хотел сам, мы его враз на уши поставили. Все обшмонали. Сняли жирный навар. И абортмахера оттыздили, вякнули, чтоб сало отращивал, через месяц, мол, положняк…

  • Дед Федот, застав у Ольги Мишку, перестал навещать бабу, интересоваться ее жизнью. Ушел, качая головой, в глазах немой упрек застыл, больной, невысказанный. «А и что толку говорить с бабой, какая живет и думает не головой, а тем, что меж ног», — решил старик. Он теперь завел дружбу с бомжами. Эти были понятны, их он жалел. Да и бездомные не обижали деда. То дров ему нарубят, то снег откинут от крыльца, наносят воды в баньку. А потом до ночи сидят у Федота, пьют чай, разговаривают. Среди…

  • Кешка даже о страхе забыл. Впервые самостоятельно станет работать, без контроля и насмешек, без подгонялок. Не верилось. И недавний прицепщик часто оглядывался назад. Но ни Ананьева, ни Абаева за спиной. «Выходит, это я его сковырнул? За все разом расквитался. Даже сам не ожидал, что так быстро и ловко получится. Вот дак подвезло! А я башку ломал, мучился. Ну да, ждите! Выпустят его нынче! Он — вражий элемент! Заступись за него на свою шею! Сам туда угодишь!» — вспомнил Кешка Абаева и, развернувшись…

  • — Помогите! — заорали из окон суда. Прохожие удивленно останавливались, беспомощно разводили руками. — Спасите! — орал, выставившись в окно и загородив собою весь проем, машинист паровоза, успевший глянуть, что творится в коридоре суда. Лестница давно рухнула, и даже надежды не осталось на то, что кто-то без ущерба и увечий выберется из этого пекла. Если повезет выскочить и выжить. Но всем ли, каждому ли? — Подсобите, люди добрые! — вопит старуха, застряв в окне. Недавно…

  • Макарыч отмалчивался. Знал: скажи про пароход, снова к тачке прикуют. Слышал, что иные каторжники друг на дружку доносили. Лишь ночами мучала его память. И тогда снилось ему море. Случалось, весь в поту среди ночи вскакивал во сне: опять трупы в море выкидывал. Они разламывались в руках. Не хотели уходить с парохода. Черные, синие, серые вспухшие лица арестантов. У иных повытекли глаза, отвалились ноги и руки. Их выносили отдельно. Случались и другие сны. Вот видел он Летучего Голландца, о котором…

  • Влас чуть не подавился икрой. Едва он появился, его загрузили работой так, что он о Лиде и не вспоминал. Таскал тяжеленные ящики с рыбой, тазы с икрой и молоками. Потом переносил их в цех и ставил, где указывали, выносил выпотрошенную рыбу в телегу. Укладывал, чтобы она не вывалилась по пути. И снова спешил в цех. К вечеру перед глазами рябило, и даже деревья, еще зеленые, казались увешанными спелыми ястыками, готовыми брызнуть струей икры. Влас останавливался, чтобы хоть на минуту перевести дух,…

Популярные книги

Глава 1 Карачаров позвонил ближе к вечеру. Всего через несколько часов с того момента, как я уехал из ресторана. После обеда мы с Полиной немного погуляли по Старому Арбату,…

Глава 1 Капитолийский холм, Рим — Астрал зреет, — тихий, но от того не менее зловещий голос монаха, раздаётся в полумраке. — Король Теней скоро придёт. Нужно готовить…

Annotation В прошлом, когда легионы ада шагали по Земле, за моей спиной стояли города и крепости. В меня верили, меня почитали. Простой мальчишка из черни, которого предали…

Глава 1 Они не атакуют. Окружили, прижав меня спиной к дорожному ограждению, но более ничего не делают — лишь продолжают стоять на своих местах, абсолютно никак не реагируя…

Глава 1 Кругом одни намеки Видимо, вот оно, то чувство, когда день начинается не с кофе, как выражаются на этой и подобных планетах, а с того, что встал не с той ноги.…

Глава 1 «Рыбалка» Сегодня была суббота, шестое декабря. И самым ранним утром, ещё до восхода, мы с Илоной отправились на круглосуточный каток Воробьёвых гор, недалеко…

Глава 1 Андрей Алексеевич, как только толпа гостей начала стекаться на балкон, плавным движением взял меня под локоть и, не говоря ни слова, направился в сторону одной…