– Это как? – спросил Пафнутьев. – Если их на государственном уровне обобрали до нитки, если человеку назначили пенсию в несколько раз ниже прожиточного минимума! Мы можем его судить за пустяковую подпись, если ему за эту подпись дали сразу сто пенсий? Можно его судить? – Осуждать не можем, а судить должны. И судим. И неплохо получается. – Пафнутьев передернул плечами, дескать, стоит ли говорить о таких пустяках. Гордюшин помолчал, повертел ручку на полированной поверхности стола, поднял глаза…
— А вы как думаете? — По мне… Он не должен умереть. Слишком много затрачено усилий, чтобы его убить. Кому-то очень хотелось от него избавиться, кому-то он очень мешал самим своим присутствием на земле. А любое действие рождает противодействие. Равное ему по силе, а то и гораздо превосходящее. Ветер рождает бурю. — Думаете, его хотели убить? Но это же автомобильная авария, Степан Петрович! — А как понимать ножевую рану в спине? — Овсов укоризненно посмотрел на Валю. — У него… рана в спине?…
– Помню, – обронил Пафнутьев. – А сейчас мы сидим в большой комнате, пьем неплохую водку, закусываем не самым худшим образом... А говорить не о чем. Не о чем, Паша, говорить. – Ну, почему же, – попробовал возразить Пафнутьев, но Халандовский широким и гневным взмахом руки, красным махровым рукавом халата заставил его замолчать. – Нам все ясно, Паша. Страшно, когда все ясно и говорить не о чем. Эти хмыри, – он кивнул в сторону серого экрана телевизора, – нас убеждают, что мы жили плохо, унизительно,…
Все это он повторил себе не один раз, но успокоение не приходило, доводы не утешали и не снимали досадливого недовольства собой. Он не привык оценивать свои поступки по служебным обязанностям. Существовал более высокий отсчет – он подвел людей, которые на него надеялись. Пусть они будут бесчестными, корыстными, опутанными преступными связями, пусть они сами относились к нему не самым лучшим образом, все это было не столь важно. Анцыферов понял, куда нужно ударить Пафнутьева, где его болевая точка,…
— Там еще небольшая щелка осталась, — говорила Лариса, глядя, как муж возится со шторами. Словно не чувствуя подковырки, он покорно шел к окну и поправлял штору. — Да, — соглашался, — так будет лучше. И, бросив на жену взгляд опасливый и затравленный, тут же отворачивался, находя себе какое-то занятие. — Напрасно ты, Коля, все это затеял... — Что напрасно? — Да все эти замочки, глазочки, крючечки... Хороший мужик, если ему очень уж захочется, плечом высадит нашу дверь вместе со всеми твоими жестянками.…
— О чем же все это говорит? — Это говорит о том, что вступили в действие силы противоположного направления, — размеренно проговорил Овсов, глядя в пол с такой пристальностью, будто видел там какие-то признаки, подтверждающие его вывод. — Ну и слава Богу, — легко ответила Валя, чтобы хоть как-то оборвать этот тягостный разговор, полный недомолвок и странных намеков на высшие силы. Она смотрела на мир проще и не хотела усложнять его. Бросив взгляд на бутылку и убедившись, что она пуста, Овсов…
— О чем же все это говорит? — Это говорит о том, что вступили в действие силы противоположного направления, — размеренно проговорил Овсов, глядя в пол с такой пристальностью, будто видел там какие-то признаки, подтверждающие его вывод. — Ну и слава Богу, — легко ответила Валя, чтобы хоть как-то оборвать этот тягостный разговор, полный недомолвок и странных намеков на высшие силы. Она смотрела на мир проще и не хотела усложнять его. Бросив взгляд на бутылку и убедившись, что она пуста, Овсов…
— И что же? — Коля сам не заметил, как это у него вырвалось — он уже давно понял, что вот-вот он услышит ту самую сенсацию, которую потом раскрутит в своих статьях, и не выдержав, помимо воли поторопил Пелагею Брониславовну. — Я заболела гриппом, но не смогла как следует отлежаться — то в магазин нужно выскочить, то на рынок, то в аптеку. А возраст все же дает себя знать. В итоге — осложнение. Не буду вам всего описывать — просто в один прекрасный день мне стало совсем худо. Соседи вызвали «скорую»,…
— Тоже верно. — Наверняка рыло в пуху. — Конечно. Поэтому он тебя и об отпуске спросил. — Если он сунется ко мне с этими авиабилетами, — медленно проговорил Шаланда, шаря глазами по залу в поисках Анцыферова, — я не отпущу его, пока он их не съест без остатка. — Крутой ты мужик, Шаланда, — проговорил Пафнутьев и придвинул к себе плоский кожаный кошелек. Внутри оказались несколько стодолларовых бумажек, блокнотик с телефонными номерами. — Кажется все, — проговорил Пафнутьев и, сложив кошелек,…
— Весна, — наконец, выдохнул Пафнутьев с печалью в голосе. — Ручьи бегут, девушки прыгают через лужи... Ты заметил, Шаланда, как укоротились юбки за последний год? — Я заметил, как с каждым годом укорачивается у людей жизнь, — мрачно ответил Шаланда, не желая поддаваться на весенние призывы Пафнутъева. — Все в мире взаимосвязано, Шаланда, — вздохнул Пафнутьев и вернулся на свой стул. — Не замечая укороченных юбок, Шаланда, ты очень многое упускаешь в своей жизни и в своей служебной деятельности.…
Некоторое время оба молчали, отдавая должное роскошной рыбе, на которую расщедрился гость. — Отличная рыба, — проурчал Пафнутьев. — Неужели такую кто-то ест постоянно? — Такую рыбу никто не ест постоянно, — холодно заметил Сысцов. — Такую рыбу невозможно есть постоянно. Постоянно можно есть только овсяную кашу, кефир, вареную картошку и хлеб с отрубями. — И опять согласен, — кивнул Пафнутьев, подхватывая вилкой очередной срез осетрины. — До чего вкусна... Вы меня извините, Иван Иванович, но…
— Помню, — обронил Пафнутьев. — А сейчас мы сидим в большой комнате, пьем неплохую водку, закусываем не самым худшим образом... А говорить не о чем. Не о чем, Паша, говорить. — Ну, почему же, — попробовал возразить Пафнутьев, но Халандовский широким и гневным взмахом руки, красным махровым рукавом халата заставил его замолчать. — Нам все ясно, Паша. Страшно, когда все ясно и говорить не о чем. Эти хмыри, — он кивнул в сторону серого экрана телевизора, — нас убеждают, что мы жили плохо, унизительно,…
— Вполне. А какое отношение все это имеет к нам с тобой? — Между нами образовался люфт, этакий милый просветик, в котором постоянно наличествует... Это слово такое — наличествует... Так вот, между нами постоянно ощущается легкий такой, холодящий сквознячок. — И ничего нельзя сделать? — Существуют различные приемы, методы, способы, уловки... Можно, например, использовать напыление, наплавку, шлифовку... — Паша, я спрашиваю не о железках, я спрашиваю о живых людях. — Понял, — кивнул Пафнутьев. —…
— Это как? — спросил Пафнутьев. — Если их на государственном уровне обобрали до нитки, если человеку назначили пенсию в несколько раз ниже прожиточного минимума! Мы можем его судить за пустяковую подпись, если ему за эту подпись дали сразу сто пенсий? Можно его судить? — Осуждать не можем, а судить должны. И судим. И неплохо получается. — Пафнутьев передернул плечами, дескать, стоит ли говорить о таких пустяках. Гордюшин помолчал, повертел ручку на полированной поверхности стола, поднял глаза…
Пролог 1552 год, 2 июля, Тула Вспышка боли. И темнота. Невесомость и какая-то удушливость… Мгновение. И что-то вынудило Андрея открыть глаза, а также рефлекторно…
Глава 1 Мне повезло родиться эльфом. Хотя правильнее будет сказать — в семье эльфов. Впрочем, время этой оговорки, частенько меня бесившей, подошло к концу. Не помню,…
Глава 1 Машину потряхивало на ухабах, а вместе с ней и мы подпрыгивали на сидениях как мячики. Пару раз удары были настолько сильными, что я влетел головой в потолок.…
Глава 1 Работать на кухне — сплошное удовольствие! Ароматы летают в воздухе такие, что живот начинает моментально урчать. Да, Петрович нас загонял. Принеси, подай, свали…
Annotation Горы, море, солнце и девушки, загорающие в бикини, а местами и без (и я, кстати, знаю такие места). Для вас это что? Курорт. А для меня - обычная жизнь.…
Глава 1 Давай бояться вместе? В середине зала Тимофеевой дачи, на блюдце, стоящем прямо на ковре, горела свеча, от сквозняка огонек трепетал, и тени на стенах…
Глава 1 Мужчина был красив. Необычной красотой. Драконьей. Сияние парящего над нашими головами магического огонька подсвечивало серебром короткие пряди волос, тенями играло…
Глава 1 Дребезжащая развалина, которая по недоразумению считалась в этом мире машиной, остановилась. — Дальше не проедем, ваше благородие, — сообщил водила. Странно,…
Глава 1 Часть XX I . Безумие и гениальность Жаркое полуденное солнце испепеляло Гар-Ног-Тон, словно ненавидело его. Воняли отбросы, пока ещё громоздившиеся в отдалённых…
Глава 1 Да! Это был бред высшей категории, но я не сомневался ни секунды. За пределами населённых городов, во время боя, от действия какого-то амулета. Квестового! Были…
Глава 1 Я против себя Я стоял посреди комнаты из чёрного мрамора. Казалось, стены поглощали тусклый свет, что лился из магического источника над моей головой. Прямо…
Глава 1 Броневик раза в три весил больше нашей машины и для него этот удар не существенный, а так он мне только сказал: «Держись», и мы со всей силы ударили по касательной…
Глава 1 Наступили первые дни декабря, а за ними — изменение погоды и холодные ветра. Особенно это чувствовалось в степях Царицына, отчего на улицу в одной кофте и штанах…
Annotation Второй этап. Война Марионеток. Земля получила понятную цель, но путь к ней окажется весьма тернистым. Объединение или раскол? Победа или забвение? Егерю придётся…
