Во имя четыреста первого, или Исповедь еврея

Мелихов Александр Мотелевич
  • 21

Аннотация

Александр Мелихов Во имя четыреста первого, или Исповедь еврея Скажите, можно ли жить с фамилией "Каценеленбоген"? Не в тысячу ли раз сладостнее фамилия "Фердыщенко"? Добавьте к тому, что всякого Фердыщенку понимают с полуслова, не заставляют на потеху окружающей публике скандировать "Ка-це-не...", дрессированным удавом изогнувшись к канцелярскому окошечку. Скандировать свой позор, свое клеймо (хотели бы вы во всеуслышание возглашать о себе: "Ро-го-но-сец, ро-го-но..."?), слог за слогом выдавливать из себя признание: я еврей, я... - нет, даже рука, этот вульгарный механический отросток, лишь на два шага отодвинувшийся от протеза, отказывается мне повиноваться, а прочесть это проклятое слово я просто-таки НЕ МОГУ - глаза перебегают на соседние, все-таки более приемлемые строки: плюнуть самому себе в лицо мне даже физически было бы проще. В некотором блаженном младенчестве я считал, что еврей - просто неприличное слово, не имеющее, как все такие слова, никакого определенного смысла, а придуманное только для того, чтобы при его помощи невоспитанные люди могли обнаруживать свою невоспитанность. А потом явился ангел с огненным мечом и сообщил, что слово это имеет вполне определенный смысл, а в довершение всего я сам оказался... нет, не могу повторить это срамное слово всуе, как правоверный иудей (этот эвфемизм у меня получается) не может произнести имя Бога - он говорит только: Тот, Который... Который что?

Отзывы

Во имя четыреста первого, или Исповедь еврея

Популярные книги

Глава 1 Дым над лесом поднимался густым черным столбом, словно гигантская рука тьмы тянулась к небу. Сердце ухнуло в пятки — это не просто костер… Такой дым бывает лишь…

Глава 1 Двойная угроза Я смотрел на сидящую на диване хмурую Эйр. Она сидела, скрестив на груди руки и неотрывно следила за двумя визитёрами. За черноволосым с чёрной…