Аннотация

От издателя: Умные и ироничные, философские и трагикомические рассказы о жизни. Блестящая короткая проза в лучших традициях творчества Михаила Жванецкого и Сергея Довлатова.

Писатели — очень шкурные люди. Чтобы один другого похвалил… Ну, разве что став цвета горчицы, выдавят из себя: «Проза Боруха Мещерякова — это…» и дальше сидят, путаясь в плюс-минус слащавых клише или выжимая из себя метафоры позабористей. К Борьке это никак. Борька — нестандартен слегка подзабытыми всеми нами человечностью, обаянием, добротой, мягкой иронией. С Борькой можно смеяться, когда нельзя и плакать просто потому что на Средиземном море прекрасный закат. С Борькой хорошо грустить, нежничать, пить водку, есть колбасу и разговаривать о том, как маленькие щеночки превращаются в огромных лохматых… сыновей. Вместо имени «Борька» можно смело ставить «проза Боруха Мещерякова», потому что степень родства его прозы с читателем — кровная.

 

Книги из серии: Без серии

Отзывы

Там, где нас есть

Популярные книги

1. Свадьба В храме было душно от цветочных гирлянд и ароматических маятников. В натертых до блеска мраморных ступенях отражались магические огни, а от насмешливых шепотков…

Глава 1 О новый дивный мир По мере приближения город становился всё более масштабным, давил массой, словно огромный айсберг, разве что айсберг был бы величиною с мегаполис…

Глава 1 Глава 1 Я активировал комлинк ещё до того, как Кетрин договорила. Но, ещё раньше, чем я успел выйти на связь с капитаном, корабль внезапно резко кинуло…

Глава 1 Сегодня смерть проиграла в кости… Меня разбудили рывки и толчки. Мне это приснилось? Ага, надейся! Просто ещё не убили! Голова болела, в теле ощущалась слабость,…

Annotation Реинкарнация есть повторное воплощение души ранее умершего разумного. Сторонники этой теории полагают, что каждый человек в нашем мире попаданец. Быть попаданцем…

Глава 1 Заметив, что я его вижу, Фырк удивленно пискнул. Потом радостно взмахнул своим пушистым хвостом и, легко спланировав по воздуху, подлетел прямо ко мне, тычась…

Глава 1 В недрах пятиэтажки меня ждала тёплая еда и пылкие речи капитана Гаврилова. — Михаил Константинович, твою мать. Ты хоть понимаешь, что мог погибнуть? — прошипел…